Западная Европа XI—XIII веков. Эпоха, быт, костюм - Страница 54

223. Рефекторий в женском аббатстве. Миниатюра. 1341 г.

224. Монахини-францисканки. Миниатюра. Начало XV в.

225. Крестьянин (вверху) и монах-цистерцианец. Миниатюра. 1111 г.

Город вошел в средневековое общество двойственно: и как его составной элемент и как его отрицание. Его экономика (во всяком случае, на первых порах) оставалась по-средневековому ограниченной задачей простого воспроизводства; его архитектура развивала принципы, выработанные при строительстве сельских жилищ, и замковое фортификационное искусство (что нашло отражение в названии города: castrum, castellum — по-латыни, Burg — по-немецки); быт и костюм горожан соответствовали феодальной моде, и именно на городских площадях получило наивысшее развитие средневековое храмовое зодчество. Городская верхушка, патрициат, равнялась на феодальную аристократию, стремясь к созданию собственных линьяжей, кичащихся знатностью, и вкладывая свои состояния в земельную собственность. И все-таки город не мог не стать антитезой феодализма. Хотя горожане разводили скот, возделывали нивы и виноградники, город был прежде всего центром торговли, промыслов (горное дело, рыбная ловля) и специализированных ремесел, с которыми была связана основная часть жителей. Городское хозяйство в несравнимо большей степени, чем деревенское, ориентировалось на денежный обмен, и именно в мастерских ремесленников и торговых предприятиях использовался наемный труд — намного раньше и систематичнее, чем в крестьянском и сеньориальном хозяйстве. На протяжении XI—XIV веков города — экономическое и культурное бродило средневековой жизни, двигатели экономики и распространители новых знаний. Именно здесь рождался технологический поиск, стремление к совершенствованию транспортных средств и потребность в надежной информации. Это в сфере хозяйственной деятельности, а в области социальной город провозгласил свободу. В результате так называемого коммунального движения XI—XII веков города сумели высвободиться из-под власти светских и церковных сеньоров и как бы стать вне феодального права, получив привилегию руководствоваться городским правом на территории города и примыкающей к нему узкой полосе. Городское право не только обособляло коммуну, изымая ее из-под сеньориальной юрисдикции, но и — шире — противопоставляло феодальной системе; хорошо известный принцип: "городской воздух делает свободным" — позволял феодально-зависимому крестьянину, прожившему год и день внутри городских стен, расстаться с прежней зависимостью и приобрести свободу. Многие города изгнали проживавших в них феодалов или ограничили их права, создав тем самым новую городскую привилегированность. Города, наконец, установили свои формы административной организации: территориальные братства, группировавшиеся обычно вокруг приходских церквей; торгово-ремесленные корпорации (цехи и гильдии), объединяющие полноправных мастеров — собственников мастерских и лавок, братства подмастерьев и, разумеется, прежде всего органы коммунального самоуправления — городские советы.

Город создал вооружение нового типа, противопоставив рыцарскому копью простонародный лук со стрелами, а в XIV веке применив огнестрельное оружие — пушку, годившуюся первоначально главным образом для разрушения замков. Город стал местом деятельности новой науки — университетской и средоточием религиозных и социальных исканий — ересей. Поэтому естественно, что город, манящий своим богатством и отвращающий своей чужеродностью, оказался враждебным феодальному миру — рыцарству, церкви и монастырям.

Античная городская традиция в Европе была прервана германскими вторжениями, а затем арабским завоеванием значительной части Средиземноморья. Старые города повсюду лежали в развалинах. Правда, городская жизнь не исчезла совсем. Отдельные очаги ее довольно устойчиво теплились в Италии, Южной Франции. Раннее средневековье знало несколько робких волн возрождения городской или, скорее, предгородской жизни: в VII—VIII веках в бассейне Мааса и на британском побережье Ла-манша, в IX веке — на широкой территории от Южной Галлии до Центральной Германии, а также и в Аквитании. Кое-где (в Византии и Италии) развитие новых городов начинается уже в X веке. Но лишь к XI веку новая полоса урбанизации охватывает подавляющее большинство областей Западной и Центральной Европы. Город высокого, или классического, средневековья, обособленный от окружающей территории в экономическом, правовом, топографическом и бытовом плане, обладающий устойчиво стабильным населением, был новым феноменом, принципиально отличным как от греческого полиса и римского муниципия, так и от эмбриональных городских форм раннего средневековья. Некоторое время городские коммуны существуют в рамках феодальной системы. Они осознают свою особенность в XIV веке, когда бюргерские воззрения и вкусы приходят в открытый конфликт с феодальными. До этого противоречия остаются латентными, и нищенствующие ордена еще не теряют надежду путем несложных уступок сохранить в городах свое идейное верховенство.

Горожанин, как и рыцарь, не выступает на первых порах независимым индивидом, но включается в общество через систему разнообразных корпоративных связей. Прежде всего он член коммуны, сочлен городского целого. Городское население образовалось из разных социальных слоев: из купцов, первоначально живших в обособленных поселениях, которые в Германии именовались Wik, из ремесленников, свободных и зависимых, из свободных землевладельцев, из сеньориальных слуг-министериалов (главным образом из епископских министериалов). Все это были люди разного правового статуса, но в процессе формирования города правовые различия стерлись и создалось экономически разношерстное, но по-своему единое население, связанное общими правами и обязанностью взаимопомощи, подобно членам сельской общины. Однако, в отличие от сельской общины, сохранявшей внутри себя различные формы зависимости и правового статуса, городская коммуна стремится к правовой унификации. В XI веке во Франции, а столетие спустя в Германии, прежде всего в епископских городах на Рейне и Дунае, складывается понятие burgenses — бюргеров, охватывающее совокупность полноправных членов коммуны. И все-таки не каждый житель города был бюргером. Чтобы быть полноправным гражданином города, нужно было первоначально владеть земельным наделом, позднее — хотя бы частью дома (во Фрейбурге, например, в XIII веке достаточно было иметь восьмую часть дома определенной стоимости) и, наконец, нужно было уплатить специальную пошлину. Вне бюргерства стояли "бедняки", или гости, куда относились лица, находящиеся в услужении у бюргеров, а также подмастерья и поденщики. Они выполняли повинности для города, могли приобретать недвижимость, но не имели права заводить свой очаг. Вне бюргерства стояли также клирики и евреи; евреи жили в особом квартале и составляли автономную общину. Само бюргерство не было единым, оно распадалось на две основные группы: патрициат и мастеров. Патрициат держал в своих руках городские советы (со времени их возникновения до конца XII века) и осуществлял власть над городом и его ближайшей округой, а также дипломатическое представительство городской общины по отношению к другим городам, светской и духовной знати, к королевской власти. Основное место среди городских патрициев занимали купцы и земельные собственники. Патрициат представлял собой открытую социальную группировку, пополнявшуюся за счет разбогатевших семей ремесленников и в своем быту и поведении имитировавшую рыцарство. Они создавали обширные линьяжи и поддерживали родовую солидарность, роскошно одевались, заводили гербы, носили шпоры, сражались верхом и посещали турниры. Они стремились породниться с феодальной знатью и пройти посвящение в рыцари.